каждому

— У Мелвилла для этого было море, у Эдгара По городские улицы, — сказал Ольсен.
— У Мелвилла было море, у По — ночные кошмары, у меня — промелькнувшие и исчезнувшие незнакомцы, — пробормотал Симик.
— У Мелвилла было море, у Пруста — ваза мадленок, но их объединяла любовь к устрицам,— ввернул некто.

Казалось, с каждым повторением мысли она все больше истиралась до иронии. Моне задумался о своих стогах и кувшинках под ивами, Дега — о девочках из кордебалета, Фолкнер — о пыльной Йокнапатофе, Ремарк — о зыбучем аде изгнания, смертоносном, как песок. И кто-то — о пустоте, на которую отведено семь дней.


15.11.2019